- Вы

бы, Сергей Васильевич, ее стерилизовали, — подала голос молоденькая

практикантка, она еще не числится на ставке, поэтому решила озвучить

мнение общественности.

- Видишь ли, Марина… а если это была бы твоя дочь? — я повернулся к специалистам и новая реплика застряла у них в горле.

Марина покраснела, а я продолжил:

- Стерилизация это раз и навсегда. Разве имеем мы право вмешиваться в

личную жизнь животных, лишая их радости материнства? — я вспомнил

соседского кастрата Ваську, к которому неоднократно и безуспешно

приставала моя Матильда и добавил, окончательно пригвоздив взглядом

специалистов к стульям — и отцовства.

Но Марина, по всей видимости, решила идти ва-банк:

- А лекарства не пробовали ей давать, «Конрасекс», к примеру?

- Я все пробовал, ее тошнит от таблеток, а «Контрасекс», кажется, съела моя жена.

Домой я пришел раньше обычного, кошка лежала в картонной коробке, и

слепые, вылизанные котята прижимались к ее обсосанному животу. Завидев

меня, Мотя приветливо взмуркнула. А чего бы ей не мурчать? Если бы не

я, домочадцы бы ее давно стерилизовали, котят утопили, а на месте

лоточка соорудили биде.

- Ну? - неслышно подошла жена, — полагаю, от твоих котят уже люди шарахаются?

- Это не мои котята, а Матильдины.

- Не придуривайся, ты носишься со своей кошкой, что временами я подозреваю, будто они твои.

- Ну да, из Моти получилась бы неплохая жена, а главное, молчаливая и

ласковая,- здесь я, кажется, «перегнул», и жена «завелась».

- А

зачем ты Мариванну в туалет загнал? Забыл, что она подруга моей мамы, а

у мамы и так своеобразное представление о своем зяте.

- Ты откуда знаешь про Мариванну?- ушел я от скользкой темы. Про тещу я люблю поговорить с кем угодно, только не с женой.

- Когда я тебе звонила во второй раз, ваша практикантка радостно

сообщила, что ты не можешь подойти, потому, что стережешь ее возле

женского туалета. И вообще, прекращай валять дурака! От того, что ты

кому-то силком своих кошек всучишь, животным легче не станет. Пойди на

птичий рынок и отдай кому-нибудь, я слышала, что тетки, которые котят

продают, берут их на продажу.

Через полтора месяца, оставив Моте

ершовскую кошечку, я погрузил орущих зверьков в сумку и отправился на

птичий рынок. Бестолково суетясь в людской толчее, я бродил с мяукающей

сумкой, пока меня не окликнула женщина невнятного возраста в пуховом

платке:

- Хотите котят пристроить?

Она по очереди вынула малышей из сумки, подула на брюшки и сказала:

- Пожалуй, по сто рублей возьму.

Я смутился:

- Ну что Вы, мне не столько нужно, можете символически рублей пять за

всех отдать, — и довольный, что все легко разрешилось, я стал

перекладывать котят в ее корзинку. Тетка взглянула на меня с

удивлением:

- Вы не поняли, это с Вас по сто рублей за голову и я их забираю.

От неожиданного поворота событий я немного растерялся, отдал тетке деньги и, пока она не взвинтила цену, сбежал с рынка.

Между тем, оставался котенок Ершова, но подлый программист бесповоротно

решил жениться, думаю, исключительно назло мне. Как он и обещал,

невеста кошек на дух не переносит, я сам ее видел, и могу подтвердить,

что женщин с таким лицом, к животным лучше не допускать. Надеюсь, скоро

Ершов это прочувствует на собственной шкуре.

На рынок я больше не

поехал и в субботу отправился к метро. Там уже стояли пяток теток с

торчащими из-за пазухи сонными мордами котят и щенков. Между тетками

притулился мальчишка лет двенадцати с коробкой, в которой копошились

штук шесть дворовых котят. Мы быстро перезнакомились между собой и

вскоре оживленно обсуждали звериные проблемы. А еще через некоторое

время мальчишка подергал меня за рукав и сказал:

- Дядя, присмотрите за коробкой, я в туалет сбегаю.

- Беги, — и я растрепал шерстку попавшего под руку котенка из его коробки.

Вскоре небо заволокло тучами, подул ветер и заморосил противный дождь.

Я стал собираться домой, отложив продажу котенка на следующий день,

однако мальчишки еще не было. Не появился он через час и через два.

Проклиная гаденыша, я стоял возле промокшей коробки, совершенно не

представляя, что с ней делать.

- А вы домой забирайте, — сказала

женщина со щенком таксы, — он уже не придет. Видать увидел, что человек

вы добрый, и подкинул вам. Судьба, видать такая.

Ругая на все

лады сбежавшего мальчишку, я загрузил коробку в машину и поехал домой.

И я совсем не виню впавшую в истерику жену, в конце концов, она всего

лишь дочь своей ненормальной мамы и почти в этом не виновата.

А

на следующий день я поехал на птичий рынок, нашел знакомую продавщицу и

оптом пристроил за пятьсот рублей весь выводок. И черт меня побери,

если я не видел мелькнувшее в толпе лицо того самого мерзавца, что

оставил мне свою коробку.

(с) Михаил Грязнов.